Как сообщает семья Гульбахор Тураевой в Андижане, по совокупности двух вынесенных приговоров Андижанским областным судом, она осуждена на 11 лет и 8 месяцев лишения свободы.

Второй судебный процесс над Тураевой, по словам ее мужа Фарида Янгильдина, начался 2 мая в Андижанском областном суде. На нем рассматривалось дело, возбужденное против Тураевой Управлением внутренних дел (УВД) области по статье 139 Уголовного кодекса – «Клевета».

Судебный процесс продолжался 4 дня и закончился в понедельник, 7 мая, вынесением Гульбахор Тураевой приговора о лишение свободы сроком на пять лет и восемь месяцев.

На этом процессе, как рассказал Янгильдин, против Гульбахор Тураевой выступали учителя школы номер 50 в Андижане, которых Тураева, как правозащитник, когда-то разоблачила в вымогательстве денег у школьников, а также в плохом обращении с детьми.

По мнению Фарида Янгильдина, второго процесса по обвинению в клевете никогда бы не было, если бы Тураева не была осуждена 24 апреля на первом процессе к шести годам лишения свободы по обвинению в политических преступлениях, по делу, которое расследовала и вела Служба национальной безопасности (СНБ).

Тогда ей были предъявлены обвинения по нескольким статьям Уголовного кодекса: 159 – «Посягательство на конституционный строй», 244.1 - «Изготовление или распространение материалов, содержащих угрозу общественной безопасности и общественному порядку» и 246 - «Контрабанда».

А в основу возбужденного СНБ дела против Тураевой легло ее задержание 14 января на узбекско-кыргызской границе в Андижанской области с партией книг, принадлежавших оппозиционной партии «Эрк».

По словам Фарида Янгильдина, присутствовавшего на обоих процессах против Тураевой, второй суд и увеличение вдвое первоначального приговора были восприняты Гульбахор трагично, она выглядела на суде полностью сломленной, признала себя виновной, много плакала и просила судью и прокурора отпустить ее домой к детям.

40-летняя Гульбахор Тураева, врач-патологоанатом по профессии, мать четверых детей, младшему из которых недавно исполнилось восемь месяцев.

«Они знают ее слабое место – это дети, - говорит Янгильдин, - Гульбахор не спрашивает ни обо мне, ни об отце, а только о детях, и особенно о младшем – Фарибее, она просто убивается по ним».

С момента вынесения первого приговора Тураевой, по словам Янгильдина, их семья непрерывно подвергается запугиванию со стороны сотрудников СНБ, которые им звонят и угрожают расправой в случае, если они будут давать интервью журналистам, а затем и вовсе отключили им домашний телефон.

Никакую помощь семье не оказывает предоставленный государством адвокат Абдукаххор Усманов, он избегает родных Тураевой, не дает им никакой информации по этому делу.

Фарид Янгильдин жалуется, что СНБ, где содержится Тураева, не предоставляет ему свидания с ней, хотя после и первого и второго приговора он получил от судей разрешение на встречу.

«Во всем мире после приговора подсудимый имеет права встретиться с родными, и родные с ним, а меня СНБ гонит, как только я подхожу к их зданию», - говорит Янгильдин. «Я ни разу не получил свидания с ней с момента ее ареста».

Полная изоляция Тураевой и ее семьи от внешнего мира, вероятно, по задумке властей должна была помочь им избежать огласки этого дела, к которому приковано внимание не только в Узбекистане, но и за рубежом.

Германия, председательствующая в Европейском союзе, потребовала 4 мая от властей Узбекистана пересмотреть дело Гульбахор Тураевой, говоря о том, что ее приговор является плохим сигналом перед пересмотром Евросоюзом санкций против Узбекистана 14 мая.